Г.А. Зюганов: «Выборы превращены в спецоперацию по параличу демократических процессов».

Следующее заседание областного Совета "Союза рабочих" состоится 11 февраля 2024г с 11.00 до 13.00

по адресу: г. Иваново, ул. Варенцовой, д. 11, оф. 22-Г. Ивановский обком КПРФ, тел. 84932412022

Г.А.Зюганов: Махинации на выборах достигли предела.

У промышленных предприятий Ивановской области, при этой власти, одна перспектива - банкротство.

К 150-летию Иваново-вознесенска. Эпизод: заседание городской управы.

Часть первая. Глава первая

2

Заседание городской управы тянулось долго и нудно. В суматохе перед началом — несли на подпись какие-то бумаги, докладывали, что не могут никак разыскать чет­верых господ гласных, еще разная суета — Сергей Ефремович не успел

съездить домой пообедать, только пере­хватил в присутственном буфете рюмку водки с двумя расстегаями, и сейчас был голоден и зол.

На председательском месте, чуть приподнятом над полом непросторной залы, восседал городской голова, «мэр русского Манчестера» Павел Никанорович Дербе­нев, некоронованный король «ситцевого царства», владе­лец и фабрик, и лесов, и земель, вкладчик заграничных банков. Был он щупловат, на магната — модное, только входившее в оборот словечко, — вовсе не похож, хотя и напускал на себя этакую авантажность, силился выпятить несуществующее брюхо, для внушительности поглажи­вал пятерней бороду, а бороденка-то жиденькая, ровно у псаломщика.

Сидючи, как по чину положено, в первом ряду казен­ных кресел, Сергей Ефремович Бубнов, член городской управы и лицо почитаемое — не за богачество, а за на­божность, достойное поведение и справедливость,— то­мился безысходно: с голоду, а пуще оттого, что больно уж тошен был ему сам вид «мэра» Дербенева. Гляньте, добрые люди, ишь, корчит барина. Знаем, знаем, Пашка, умеешь пылью в глаза садануть. Когда нужные тебе гостеньки объявятся, так им золотые яблочки на серебря­ных блюдечках, лакеи чуть не в княжеских нарядах. И море разливанное: французская шампанея «вдова Кли­ко», и коньяк от Шустова, и наливочки-то, а настоечки — ух! А ушицу подают архиерейскую, тройную, янтарным жиром подернутую, сколько ее примешь, столько и водоч­ки пойдет, и не в едином глазу. А расстегаи у город­ского головы Дербенева, дьявол его, прости господи, забери! А гусь в хрусткой кожице! А поросенок — весь в дрожливом студне, по-теперешнему желе...

Однако и у нас подвальчик имеется со льдом, и у нас, господин Пашка Дербенев, окорочка тугие на вешалах слезою истекают, и грибочками хозяюшка не поскупится. «Вдовою Клико» мы, натурально, баловаться не станем, не по нашему характеру, а уж водочкой исконной рос­сийской угостим вдосталь и пирогами-кулебяками в пять, а то и в шесть пластов приветим...

Сергей Ефремович едва не облизнулся, предвкушая плотный обед. И, в злобе и зависти к Дербеневу, не удер­жался, толканул в бок легонечко не кого-нибудь, а полиц­мейстера Кожеловского.

- А я как-то к Павлу-то Никанорычу ненароком в будний день завернул, дельце было мелкое,— зашептал Бубнов в полицмейстерское шерстистое ухо.— Гляжу, пристроился, бедолага, на краешке стола, щи хлебает из миски деревянной, и ложка деревянная. А сам в вере­тье каком-то, и опорки на босу ногу...

Отведя таким манером душу — Кожеловский пробур­чал невнятное, — Сергей Ефремович заставил себя обра­титься во внимание. Докладывал санитарный врач Поме­ранцев, человек худой, въедливый, нервный, он то и дело поправлял пенсне, выравнивал без нужды стопку бумаг.

- Господа гласные,— торопливо, словно боясь, что прервут, продолжал Померанцев.— Городская почва под строениями во многих местах сильно загрязнена. Прошу меня извинить за вынужденную... как бы выразиться... ну, положим, натуралистичность... Однако, господа глас­ные, позвольте напомнить о варварском обыкновении устраивать отхожие места в виде переносных палаток. При этой, с позволения сказать, системе, как вам изве­стно, яма по наполнении закрывается, а палатка перено­сится по соседству. В результате многие дворы обращены в сплошную клоаку.

Померанцев сдерживал тик, веки заметно подергива­лись, потому, наверное, и поправлял пенсне, чтобы скрыть.

- А торговые наши площади, господа гласные! Они сродни помойкам. Отбросы вываливаются куда попало, в лавках грязь поражающая, рядом со съестным припасом хлам и мусор. Мясо и рыба продаются, пардон, с душком, повсюду вонь невообразимая. А чайные, а хар­чевни, господа! К ним и приблизиться-то страшно...

- А коли страшно, так и не приближайся,— раздал­ся негромкий, но такой уверенный, что все услыхали, голос. Конечно, Бурылин, Николай Геннадьевич. Не тот, что фигурами да картинами всякими балуется, тот Дми­трий, а этот — старший его брат. Тоже барином стал. Давно ли, на Сергея Ефремовича памяти, конторщиком служил в Куваевской мануфактуре. Но подфартило: как Надежда Харлампьевна Куваева, Куваиха, овдовела,— скоренько ее окрутил, сразу эвон шишкою заделался ка­кою, директором «Товарищества»...

Эскападою Бурылина санитарный врач пренебрег, только еще раз бумаги перед собой выровнял и, не глядя в них, продолжал гнуть свое:

- Позвольте, господа гласные, в коий уж раз обра­тить ваше благосклонное внимание на загрязнение проте­кающей через город реки Уводи... И краска, и нефть, и отбросы — да их там больше, чем воды.

- Глупство,— опять был прерван Померанцев.— Глупство и сотрясение воздусей. Не вредное то дело, а поль­зительное. Когда в реку нефть да краску пущают, оне испускают едкие туманы и воздух городской очищают от зародышей и микробов, знать бы то нашему доктору.

Это Антон Михайлович изрек, Гандурин. Слон сло­ном, толстущий. И весь недопеченный как бы. Высится тушею, довольнехонек: подкузьмил докторишку.

- Господа, я прошу... я требую защитить меня от оскорблений! — еще торопливее забормотал Померан­цев.— Господин Гандурин изволил...

- А что — господин Гандурин? Верно говорит,— вступился за собрата Николай Бурылин.— Эко дело, страх какой, речку, вишь, травим. Да Уводь-то река разве? Слава одна. И течет, не стоит на месте, слава богу.

- Господа гласные, господа! — Дербенев позвякал колокольчиком. — Покорнейшая просьба блюсти порядок. Милости прошу, господин Померанцев, продолжайте.

- Благодарствую,— врач слегка поклонился.— У ме­ня, собственно, все, господин городской голова.

- Ан и ладно,— простецки молвил Дербенев.— И вам благодарствуем за оповещение, господин санитарный врач. А не пора ли нам перекусить чем бог послал, господа гласные?

из книги "НАВСЕГДА, ДО КОНЦА. Повесть об Андрее Бубнове".

Автор: Валентин  Петрович Ерашов.

Дополнительная информация