Дата рождения, а не смерти. В. Трушков

Подробности

Категория: Политликбез

Создано 28.08.2013 09:57

Опубликовано 28.08.2013 09:57

Просмотров: 1195

автор: Виктор ТРУШКОВ.
газета "Правда" №88 от 16-19 августа 2013г.

23 августа в истории нашей партии

Неожиданно обнаруженные пересечения красноречивых событий и дат из разных исторических пластов мы обычно (и обоснованно) называем случайными совпадениями.

Но среди них бывают такие, которые похожи на иронию истории над нашим мировидением. Они, конечно, тоже случайны, но заставляют пристальнее вглядываться в верстовые столбы, которые мы оставляем после себя, чтобы точнее понять, какие заторы предстоит разбирать сегодня и завтра. В любом честном справочнике-календаре значится, что 23 августа 1903 года (по новому стилю) закончил работу II съезд РСДРП. От этой даты ведёт отсчёт великое революционное течение современности — большевизм. И без календарей мы помним, что 23 августа 1991 года под злорадное улюлюканье антикоммунистов всей планеты, позируя под прицелами телекамер, Б. Ельцин на сессии Верховного Совета России с самодовольно-издевательской гримасой на лице подписал указ о приостановлении (фактически — о запрете) деятельности Коммунистической партии на территории РФ. В тот же день М.С. Горбачёв выступил с заявлением о сложении с себя полномочий генерального секретаря ЦК КПСС и предлагал принять «честное (?!) решение о самороспуске» фактически уже запрещённой партии и её ЦК. Это был самый тяжёлый кризис большевизма, с которым он всё ещё не до конца справился.

СЛУЧАЙНОЕ СОВПАДЕНИЕ двух не стираемых из истории дат побуждает посмотреть на события 22-летней давности под не совсем привычным углом зрения — через призму большевизма. Но не ради банальной констатации: 23 августа 1903 года исторический спор выиграл большевизм, а 23 августа 1991 года он бесспорно (без малейшего спора) его проиграл. Впрочем, даже в этой вроде бы банальности немалый смысл: значит, большевизм — это глобальная эпоха великого классового противостояния труда и капитала, и до тех пор, пока эта эпоха не завершится, большевизм невозможно сдать в архив. Это, во-первых. И, во-вторых, если не изжил себя большевизм, то не закончился век и его антипода — меньшевизма.

Когда большевизм приобрёл мировое значение, когда в разных странах формировались коммунистические партии, В.И. Ленин писал: «Большевизм возник в 1903 году на самой прочной базе теории марксизма. А правильность этой — и только этой — революционной теории доказал не только всемирный опыт всего XIX века, но и в особенности опыт блужданий и шатаний, ошибок и разочарований революционной мысли в России». В той же работе «Детская болезнь «левизны» в коммунизме» он подчёркивал, что большевизм вырос, окреп и закалился «главным образом в борьбе против оппортунизма». В России таким оппортунизмом был меньшевизм, принявший эстафету от бернштейнианства и «экономизма».

И ещё одно неумирающее положение из этой работы: «Преодолевая неслыханные трудности, большевики оттеснили меньшевиков, роль которых, как буржуазных агентов в рабочем движении (выделено мной. — В.Т.), превосходно была понята всей буржуазией после 1905 года и которых поэтому на тысячи ладов поддерживала против большевиков вся буржуазия».

XIX, последний сталинский, партсъезд (октябрь 1952 года) был, конечно же, прав, когда в своей резолюции об изменении наименования партии утверждал, что «двойное наименование партии исторически образовалось в результате борьбы с меньшевиками и имело своей целью отгородиться от меньшевизма». На съезде справедливо подчёркивалось, что «слова «коммунист» и «большевик» выражают одно содержание». Но воодушевлённые великими победами советского общественного и государственного строя делегаты того съезда поторопились, как потом оказалось, с утверждением, что меньшевизм «в СССР давно сошёл со сцены». Даже если в начале 1950-х в нашей стране он действительно «сошёл со сцены», то находился рядом с нею в состоянии летаргического сна и в дальнейшем выходил из него с той скоростью, с которой руководители КПСС отходили от большевистских принципов.

А это случилось достаточно быстро. Уже на следующем, XX съезде КПСС Н.С. Хрущёв начал ревизию — и не столько сталинской деятельности, сколько ленинских основ большевизма. Ревизия началась с пересмотра основного закона социализма, принципа союза рабочего класса и крестьянства, роли идеологии в формировании личности и т.д. Вершиной хрущёвского антибольшевизма стал XXII съезд КПСС. На нём Хрущёву удалось осуществить пересмотр ленинского критерия (не просто одного из важных ленинских положений, а основного критерия) коммунистической партийности. «Марксист лишь тот, — писал В.И. Ленин, — кто распространяет признание борьбы классов до признания диктатуры пролетариата. В этом самое глубокое отличие марксиста от дюжинного мелкого (да и крупного) буржуа. На этом оселке надо испытывать действительное понимание и признание марксизма. И не удивительно, что когда история Европы подвела рабочий класс практически к данному вопросу, то не только все оппортунисты и реформисты, но и все «каутскианцы» (колеблющиеся между реформизмом и марксизмом люди) оказались жалкими филистерами и мелкобуржуазными демократами, отрицающими диктатуру пролетариата».

С ЭЛЕМЕНТАМИ МЕНЬШЕВИЗМА в деятельности руководства КПСС серьёзная борьба не велась, и они накапливались. Большевистские силы в ЦК КПСС не проявили в отстаивании своих позиций достаточной настойчивости и твёрдости. А на втором этапе перестройки (одним из рубежных событий стало принятие закона о «новых», буржуазных кооперативах в 1987 году) меньшевистская политика вышла на новый уровень. Этот «скачок» означал победу меньшевизма в теории и практике горбачёвско-яковлевского руководства партии и государства. Причём правого меньшевизма, сформировавшегося в период его непримиримой борьбы с Советской властью.

Для наглядности сравним последний, XXVIII съезд КПСС, проходивший в июле 1990 года, со съездом меньшевиков в августе 1917 года. Тот съезд был созван для того, чтобы собрать в единую антибольшевистскую партию все течения и группы меньшевизма. Поскольку делегатский состав партсъездов обычно отражает социальную базу партии, то бросается в глаза, что на съезде меньшевиков рабочие составляли только 27% его делегатов (на проходившем почти в те же дни большевистском VI съезде РСДРП(б) примерно две трети делегатов были рабочими). А теперь обратимся к докладу Мандатной комиссии XXVIII съезда КПСС. Среди его делегатов рабочие составляли 11,6%, колхозники — 5,4%. Это ли не убедительное подтверждение того, что КПСС 1990 года перестала ориентироваться на рабочий класс, откровенно опираясь на разные мелкобуржуазные и буржуазные элементы, прежде всего в среде интеллигенции.

Мне довелось присутствовать на всех заседаниях XXVIII съезда КПСС, и могу свидетельствовать, что социально-психологический портрет значительной части его делегатов очень напоминал… социально-психологический портрет активных деятелей меньшевизма, нарисованный его приверженцами: «Празднословие, склонность к рефлексии и быстрым сменам настроений, излишняя претенциозность, индивидуализм — таковы некоторые характерные черты меньшевика-интеллигента». Похожие внешние поведенческие черты отражали не только удалённость наиболее шумной массы делегатов XXVIII съезда КПСС от рабочего класса, но и её внутренний антибольшевизм. Вспомним, что за резолюцию съезда «О политике КПСС в проведении экономической реформы, переходе на рыночные отношения» (этот документ откровенно ориентировал партию и общество на реставрацию капитализма) проголосовали 3547 делегатов из 4261, участвовавших в голосовании. Это 85,6% участников съезда (100 делегатов в голосовании не участвовали).

Чрезвычайно важно, что абсолютное большинство рабочих, избранных делегатами съезда, решительно отвергали буржуазный курс, навязываемый Горбачёвым и его клевретами. Горнорабочий очистного забоя шахты «Максимовская» объединения «Стаха-

новуголь» М.И. Чарута от имени рабочих угольной промышленности Донбасса говорил: «Считаем, что ЦК КПСС и Политбюро проявляют политическую близорукость, не отреагировав на сам факт проведения съезда шахтёров в городе Донецке и на принятое им решение».

Ему вторил Н.Н. Сидоркин с комбината «Печенганикель» (Мурманская область): «Пора признать честно: ЦК КПСС — это орган, который должен был выражать коллективный разум партии. А выражает чьё-то коллективное неразумение. И сегодня мы должны дать оценку ЦК КПСС, его Политбюро за состояние дел в обществе, в партии, за невыполнение собственных постановлений, в том числе и постановления № 338 по Мурманской области… Я ту оценку, которую дали коммунисты у нас, в Печенгском районе Мурманской области, довожу до вашего сведения: работу ЦК КПСС и Политбюро предлагаем признать неудовлетворительной… Злоупотреблять доверием и надеждами наших трудящихся мы не имеем больше ни времени, ни права».

Ярко прозвучало выступление электросварщика «Азовмаша» (Донецкая область) В.А. Гайворонского (позже он принимал активное участие в восстановлении Коммунистической партии Украины): «Почему так легко партия бросает на весы истории свой авторитет? Он начал падать не вчера. Лозунги ведь не могли заменить мораль, доверие народа истощалось. Самоизобличение авторитет не поднимает. Да и откуда расти ему, если наша коммунистическая печать соревнуется с телевидением в подаче новых и новых обвинений партии?.. Как рабочий могу свидетельствовать: многие шумные начинания перестройки не были поддержаны народом, простыми тружениками. Но кто их слушал? Не здесь ли корень неудач? Не зря говорится: «Голос народа — голос правды». А партия крепка связью с народом. Забвение такой простой истины — ещё один урок перестройки и удар по авторитету партии. К сожалению, у нас в партии нет «механизма торможения» первых руководителей. Уж очень быстро их разъедает коррозия лести. Потом, правда, критикуем почём зря. Только пользы делу нет… На пути к власти для любой партии встаёт вопрос овладения массами. Определяющим моментом становится: за кем пойдёт рабочий класс. Размытость Платформы КПСС в связи с этим тревожит. Ситуация, когда наиболее многочисленный и влиятельный класс не будет иметь авангарда, защищающего и отстаивающего его политические интересы, ненормальна. Партия потому и партия, что она под своим знаменем не собирает абсолютно всех».

На ключевые проблемы партии и общества обращал внимание съезда электромонтёр «Братскгорстроя» Г.А. Першин (Иркутская область): «Какие бы цели ни ставила партия, какие бы идеалы ни провозглашала, эти цели останутся недостижимыми, пока каждый рядовой коммунист не почувствует себя нужным звеном в большом партийном механизме… Только в нашей партийной организации за короткий срок вышли из партии более 50 человек. И только один из них был инженерно-техническим работником. Если съезд не учтёт мнение рабочего класса, не оправдает его надежд, то я опасаюсь, что в партии останутся только руководители, инженеры и служащие. То есть это будет партия без своего станового хребта — рабочего класса. Почему это происходит? В первую очередь потому, что Центральный Комитет и Политбюро опаздывают признавать и исправлять свои ошибки. Это надо делать вовремя, не ждать, когда народ и общество вынудят это сделать».

В следующем выступлении представителя рабочего класса — контролёра Калининского производственного объединения «Химволокно» Л.П. Родионовой — звучали те же мотивы: «Я очень обеспокоена тем, что в моей партийной ячейке люди выходят из партии, написав в заявлении: «Не хочу быть в партии, которая создала спекулятивные кооперативы…» Как я, коммунист Родионова, могу объяснить сегодня простому рабочему, почему в моём городе Калинине, или уже теперь Твери, человек на рынке продаёт детское мыло, которое стоит 27 копеек, по рублю пятьдесят, а пачку сигарет, которая стоит 25 копеек, — от рубля и до двух рублей. Как я ему могу объяснить, почему у нас в городе, где имеются хлопчатобумажный комбинат, шёлкоткацкая фабрика, в универмаге я не могу купить и метра какого-нибудь материала? В то же время рядом, на городском рынке, можно купить этот материал втридорога. Кто это: кооператор или спекулянт? Если спекулянт, давайте назовём его своим именем. И давайте наведём здесь какую-то дисциплину. Я должна сказать, что и средства массовой информации отвернулись от трудового человека».

Перечень подобных выступлений рабочих на XXVIII съезде КПСС (кстати, выступали они в основном не с трибуны, а с 2—3-минутными заявлениями от микрофонов в зале) можно и удвоить, и утроить. Но и из приведённых фрагментов ясно, что большевистское начало партии (как и его носители) было оттеснено её руководством осознанно, что партия вступила в 1990-е годы, фактически противопоставив себя рабочему классу, а следовательно, и большевизму. В.И. Ленин постоянно подчёркивал, что вся сила большевистского движения — в организованности рабочих.

НЕ ИСКАЖАЕМ ЛИ МЫ ИСТОРИЮ, говоря о горбачёвщине как о форме меньшевизма? Ведь сегодня всё, что связано с горбачёвской политикой, предстаёт перед нормальными, то есть честными и порядочными, людьми олицетворением предательства. Разве кто-либо из делегатов II съезда РСДРП в 1903 году чем-то напоминал генсека-расстригу?

И всё же приходится признавать, что за рассмотрение горбачёвщины как формы меньшевизма голосуют факты. Правда, при одном уточнении: горбачёвщина — форма правого меньшевизма. Это — оппортунизм, который непосредственно связан с предательством интересов трудящихся. Но именно таким и был меньшевизм послеоктябрьской поры, когда даже один из самых ярких его представителей, не замаравших себя социал-шовинизмом, — Л. Мартов (Ю.О. Цедербаум) активно участвовал в борьбе с Советской властью.

Меньшевизм как политическое и идейное течение всё время дрейфовал вправо, отдаляясь от марксизма. В 1903 году меньшевики и Троцкий считали в принципе нереальной победу диктатуры пролетариата в нашей стране. В 1917 году они провозглашали своей главной целью не допустить установление диктатуры пролетариата в Советской России. В 1918 году меньшевики включились в Гражданскую войну против Советской власти, и к отрицанию диктатуры пролетариата добавилась защита частной собственности на средства производства.

Горбачёвщина проделала тот же дрейф. Как тут не вспомнить о пресловутой резолюции XXVIII съезда КПСС «О политике КПСС в проведении экономической реформы, переходе на рыночные отношения», о буржуазных кооперативах второй половины 1980-х годов, о первых коммерческих банках, появившихся в 1988—1991 годах… Разве это не выполнение горбачёвцами программы правого меньшевизма?!

А вспомним, чем оправдывали разрушение советского социализма антисоветчики от Горбачёва и Яковлева до Новодворской, от Ельцина и Гайдара до священника Якунина. Конечно, нереформируемостью советской системы. Но эту формулу изобрели не они. Плагиаторы приватизировали её, забыв, как всегда, указать родоначальника. А им был один из идейных вождей правого оппортунизма А.Н. (тоже Александр Николаевич) Потресов. Тот самый Потресов, который запечатлён на знаменитой фотографии вместе с Лениным, Мартовым, Кржижановским и другими членами «Союза борьбы за освобождение рабочего класса» в 1898 году. В одном из писем накануне выхода первого номера «Искры» П. Аксельрод называл Ленина, Мартова и Потресова «святой троицей». Но уже на II съезде РСДРП Потресов — ярый меньшевик, а чуть позже многие стали называть его «полумарксистом». Он был одним из тех, кто в нарушение решений II съезда РСДРП захватил у большевиков «Искру». И так по наклонной к агрессивному социал-шовинизму в годы Первой мировой войны… Так вот именно Потресов первым вбросил идейку о том, что «большевистский режим не содержит в себе никакого потенциала реформирования».

Концепция правого меньшевизма, скатившегося к воинствующему антисоветизму, была наиболее полно выражена в «Платформе РСДРП», принятой белоэмигрантским центром этой партии в 1921 году. В ней содержались требования денационализации промышленности, изменения политического строя, предоставления буржуазии экономических и политических прав, свободы печати, легализации буржуазных партий и т.д. Контрреволюционеры от Горбачёва и Ельцина до Гайдара и Чубайса после государственного переворота августа 1991 года выполняли ту же программу. Более того, даже идею формирования класса стратегических собственников они тоже заимствовали у меньшевиков. Потресов убеждал, что своими первыми шагами антикоммунистическая власть должна создать «обстановку буржуазного реванша».

ВОЖДИ ПРАВОГО МЕНЬШЕВИЗМА в 1920-е годы создали скелет программы антисоветской революции. Но они видели, что остались генералами без армии. Партии, созданной родоначальниками меньшевизма, уже не существовало. В первой половине ХХ столетия большевизм безоговорочно победил своего оппонента, которому в Советской стране не оставалось места. Увы, с такой же лёгкостью нельзя одолеть мелкобуржуазность. И как только эту плесень начали слегка подкармливать, она тут же проросла поганками меньшевизма.

Но последыши меньшевиков, которые добрались до руководства партии, были лишь броскими мухоморами. А плесень, оказавшаяся в благоприятных условиях, разрушала всю партию. Большевистские начала оказывались в блокаде. Откуда бы иначе взялись на XXVIII съезде КПСС делегаты, принявшие резолюцию о переходе к рынку, то есть к капитализму с присущим ему всевластием частной собственности? И как иначе объяснить, что из 10 миллионов зарегистрировавшихся в 1990 году членов КП РСФСР в 1993 году восстановились в Компартии примерно 600—650 тысяч человек? То-то и оно. Меньшевизм не дал возможности противостоять буржуазной контрреволюции 1991—1993 годов. Большевистская составляющая оказалась в меньшинстве.

А члены ГКЧП были большевиками? Едва ли. Паршивая грибница поразила и их. Из гекачепистов теснее всех был связан с рабочим классом Г.И. Янаев. Он твёрдо говорил на XXVIII партсъезде: «Товарищи, мы потеряли политическую инициативу. Мы отдаём рабочий класс разного рода людям, которые преследуют более чем сомнительные политические цели. Рабочее движение пытаются заквасить на своих платформах различного рода антикоммунистические силы, которые просто рвутся в него. Считаю, что необходима специальная программа деятельности в рабочих организациях, и в формальных, и в неформальных». Явно большевистская постановка вопроса. Но всего через пару минут он же, будучи тогда председателем ВЦСПС, изрёк: «Профсоюзы — за рыночные отношения, но мы считаем, что необходимо рассмотреть различные альтернативные варианты перехода к рынку… Мы за то, чтобы переход к рыночным отношениям был осуществлён только после осознанного народного (?!) согласия. Народ должен (?) дать «добро» (?) на этот радикальный поворот в экономической политике нашей страны».

БОРЬБА ЗА ВОЗРОЖДЕНИЕ Коммунистической партии была непримиримой борьбой с горбачёвщиной. И когда 20 лет назад удалось подготовить и созвать II Чрезвычайный съезд КПРФ, это была победа над ренегатством социал-соглашателей и социал-предателей. Но мы займёмся большим лукавством, если закроем глаза на сегодняшние метастазы меньшевизма. Любые его проявления нетерпимы. Большевизм, как отмечал В.И. Ленин, появился на твёрдой почве марксизма. За отрыв от неё мы уже в августе 1991 года расплатились тяжелейшим поражением. Повторение любых уступок меньшевизму нам не простят потомки.

Значит, да здравствует большевизм!